Испанские истории
29.03.2013
В перерыве матча с «Реалом» клуб и болельщики чествовали ветеранов ЦСКА – Арменака Алачачяна, Владимира Андреева и Анатолия Астахова. А накануне легенды рассказали множество интересных историй о встречах с мадридцами в 60-70-е…
В перерыве матча с «Реалом» клуб и болельщики чествовали ветеранов ЦСКА – Арменака Алачачяна, Владимира Андреева и Анатолия Астахова. И пусть Арменак Мисакович по состоянию здоровья прилететь в Москву не сумел, в рассказе о легендарных встречах с мадридцами в 60-70-е активно поучаствовал вместе в бывшими товарищами по команде…
В 1968 году мы не принимали участия в Кубке европейских чемпионов из политических соображений. До 1969-го ЦСКА не побеждал «Реал» на выезде, хотя это касалось не только нашей команды – королевский клуб в принципе не уступал дома. В 60-х ЦСКА усиливался каждый сезон, но это не помогало.
В 1963-м пришлось нам с испанцами играть два финальных матча, на выезде и дома. В ответном, московском, благодаря двум атакам Бородина ЦСКА сумел отыграть 17 очков, которые уступил в гостях. Пришлось проводить третью встречу, в которой победа досталась нам. Мне очень нравилась игра Родригеса тогда, как по мне, он был лучшим первым номером Европы.
Тогда у СССР и Испании не было дипломатических отношений и посольств соответственно. Мы прилетали в Испанию по рекомендации Франции. Сначала летели во Францию, жили там три дня, получали визу – и далее, в Барселону. Только так. Выходило, французская сторона за нас ручалась. В 1969-м выиграли впервые у «Реала». При том что в ЦСКА тогда была смена поколений – еще не пришел Жармухамедов, Вольнов был не тот, что в былые годы. ЦСКА в тот момент не обладал выдающимся ростером. В центре надежда была только на меня. Попросту некому было меня заменить. Играл 50 минут, висел на четырех фолах. Тренер кричал: «Володя, не фоли!».
Нашу команду в Испании встречали чуть ли не всем городом, очень много помню камер и корреспондентов. В Мадриде мы были не один день, для нас устраивали экскурсии, шикарный прием был. Сам Сантьяго Бернабеу (легендарный президент «Реала». – прим.) относился к нам блестяще. Все настолько продуманно было, что нечего и сказать. Дарили фирменные часы «Реала» на память о встречах. Водили на корриду – отдельная история, приехать туда и не увидеть это – зря скатался, считай. Мы мечтали там побывать, хотя у меня впечатление осталось не такое хорошее, как у коренных жителей. Как-то жалко все-таки было бычков. Особенно когда в конце их волокли уже беспомощных. Зато было, что дома рассказать, отвечали всегда: «Да-да, все видели».
В тот год, когда мы выиграли Кубок чемпионов в Барселоне, Гомельский выступал, кроме прочего, еще и начальником команды. Бернабеу после того финала приглашал Александра Яковлевича, меня и Алачачяна к себе в резиденцию в гости. Разговоры тогда, конечно, шли о победе ЦСКА, но все дипломатично очень. Сантьяго говорил о том, как хорошо мы играли, что сила была на нашей стороне. Честно говоря, он не лукавил, матч был просто великолепный, очень зрелищный. У «Реала» все получалось, и у нас тоже все получалось, да еще и красиво! И везение тут не при чем.
После победы испанские болельщики устраивали нам овации. Мы осознавали, что с 1936-го по 60-е в Испании практически не было русских, они нам сами говорили. Ведь это время после фашистского режима. Франко был еще жив. Более того, он был на игре!
На трибунах ощущалась симпатия к нам, мы тогда не понимали до конца, что у каталонцев с Мадридом свои отношения. Не нам было судить. Но то, что за нас болели, чувствовалось с дыханием трибун. Позже узнал, что Хуан-Антонио Самаранч тоже присутствовал на победной игре. Тогда, конечно, спортивный мир его не знал еще. Начинал он как посол.
Болельщики пытались дарить подарки, но мы вели себя очень сдержанно. Нас предупреждали – нельзя принимать презенты, чтоб не попасться на провокацию. Да и если бы я принимал все подарки за спортивную карьеру, жил бы сейчас припеваючи. Подарки везли только домой. Тогда для нас все было в новинку. Например, привез оттуда опаловый кофейный сервиз, который восхищал всех, друзья и родные приходили на него смотреть.
После финала творилось много чего. Традиционный послеигровой банкет устраивали испанцы. Ко мне подошла обворожительная испанка, невероятной красоты девушка, одетая по моде, и пригласила меня на танец. Я же после тяжелейшей игры едва мог пошевелиться… извинился, ответил, что не могу. Она тогда начала меня умолять и опустилась на колено! Попросил Яака Липсо потанцевать с ней. До сих пор жалею! Мне казалось, что красивая девушка просто хочет потанцевать с русским человеком, вот, пожалуйста – какой красивый и элегантный Яак Липсо. Он тоже не растерялся, подскочил: «Давай-давай, конечно!»
До и после матчей в редкие свободные минуты между тренировками удавалось пообщаться немного с Эмилиано Родригесом и Клиффордом Лайком. Клиффорд в то время только женился, жена у него была Мисс Европа – истинная красавица, он познакомил нас, конечно, она оставила сильное и приятное впечатление. Я ведь был одним из первых в СССР рослых баскетболистов – 215 см. А наш народ не всегда адекватно реагировал на таких гигантов, как я. Испанцы – ребята не такие рослые. Но, тем не менее, внимание и уважение было колоссальное. Как раз меня и удивляло, как жена Клиффорда общалась со мной.
При живом Франко нас впервые выпустили играть с испанцами. В аэропорту встречала большая делегация во главе с Бернабеу, приятно было его присутствие. Мы искали наш багаж после прилета. Сантьяго лично говорил, не беспокойтесь ни о чем, он будет уже в гостинице. На таможне тоже паспорта просто в стопку сложили и прошли. Мы недоумевали: вроде при фашистском режиме, а так просто идем.
Во времена моего детства и юности многие испанские беженцы жили в России. Некоторых знал и дружил с ними. Они женились на русских, позже вернулись на Родину. По приезду в гостиницу, помню, была целая демонстрация тех самых испанцев с женами – пришли пообщаться с нами, рассказывали, как живут в Барселоне. Среди этих людей встретил своего московского друга, он приглашал меня домой показать, как живет – все устроены, работали.
На тренировках ЦСКА всегда был полный зал, вход только по билетам. Испания не видела русских с 30-х годов, поэтому все рвались к нам. Игровые моменты вызывали сомнения: судьям выдавали суточные больше, чем нужно, полы скользили на арене. Мы спорили, почему нам не выдавали канифоль, как другим.
Премиальные за победу были как на чемпионате Европы, но мы тогда играли больше сердцем, чем головой. В том смысле, что цифры никто в расчет не брал, отстоять честь страны и клуба было важнее. Уверен, что и сейчас многие к делу относятся также.
Испанцы встречали очень тепло, играли в 69-м году в Барселоне, поэтому болели ребята на трибунах и за нас. Особенно когда Володя Андреев блок-шот за блок-шотом ставил игрокам «Реала». Испанцы снова в атаку, Андреев опять смахивает – трибуны ревели! Однажды привезли нам статистику ФИБА, оказалось, что я больше всех матчей провел в Кубке чемпионов, средняя результативность – 13-15 очков. Помню, Едешко еще удивлялся, как так. Победы над «Реалом» всегда были зрелищными и важными для нас и болельщиков. От нас ждали только побед, иначе беседы проводили с командой, ходили на политзанятия, Белова просили усы сбрить.
В Москву Бернабеу прилетел с супругой. Водил ее в магазин «Березка», покупал соболя. Мороз был, им предоставили автобус, за рулем сидел наш водитель дядя Миша в ушанке, вез от гостиницы «Россия» до ЦСКА полтора часа. Они замерзли, в новом автобусе быстро ездить нельзя – стоял ограничитель скорости. Гости не понимали этого, конечно. Нас-то в Испании встречал «Мерседес» последней модели. С нами тогда полетел политработник, который отвечал за нас, контролировал каждый шаг. Каждый раз выходя из иномарки, хлопал дверью, будто это ПАЗик. Водитель-испанец приходил в ужас, показывал, что дверь и сама может закрыться, без особых усилий. Насколько разные мы были…
На паркете все работали от души, бились за клуб и страну, зато вне игры дружили с испанцами, поддерживали теплые отношения. Кульков и Родригес были чуть не лучшими друзьями в то время, общались, с днями рождения поздравляли, подарки друг другу привозили. Лайк с нашими ребятами высокими дружил.
Программу в Испании Сантьяго Бернабеу нам устраивал на редкость привлекательную – коррида, музеи, рыбные рестораны, футбольный матч «Реала», ночной ресторан после игры – цыгане и кастаньеты. Прием на высшем уровне.
У меня в этом году 55 лет в ЦСКА. Лучшая награда для нас сейчас – это память, то, что нас вспоминают. Это очень приятно.
На первую гостевую игру в Кубке европейских чемпионов в 1963 году меня не выпускали из страны. В ответном матче, который проходил дома, я играл, но вот на третий поединок, вновь за рубежом меня опять «органы», то есть, КГБ, не пускают. Наконец, четвертая игра, мы должны, наконец, встретиться с «Реалом» в Испании. Тогдашний министр обороны Гречко вызывает нашего тренера Алексеева и говорит: «Делай, что хочешь, но у этой команды ты должен выиграть». Алексеев отвечает: «Алачачян невыездной, а без него не выиграть». Гречко в недоумении: «Почему Алачачяна не выпускают за границу? Нет-нет, Алачачян должен ехать».
«Реал» тогда был очень сильной, крепкой командой, страстно желавшей нас обыграть. Особенно хороша была пара американских легионеров – Берджес и Лайк, королевский клуб на расходы не скупился, мог себе позволить неслыханную по тем временам роскошь – подписать игроков из-за океана. Первый, выездной матч для нас складывался тяжело, даже драматично. В нападении мало что получалось, например, под жесточайшим прессингом мы иногда не могли даже перейти на половину соперника. Печально, но проигрыш в 17 очков в Мадриде был закономерен. Как думаете, в баскетболе легко отыграть 17 очков? Это же не шутка, к тому же ЦСКА никогда не проигрывал 17 очков. Тогда, полвека назад, мало кто верил, что нам удастся отыграть в Москве такую гигантскую по баскетбольным меркам разницу в счете. Скажу такую вещь: большинство наших ребят из команды не думали, что получится. И единственным, кто был уверен, что наша команда способна на такой впечатляющий comeback, был я. Почему? Я читал французские газеты, и из них узнал, что «Реал» – это домашняя команда, замечательно выступающая у себя, и неважно играющая в гостях, поэтому было вполне по силам обыграть их в Москве.
На Родине на бесконечных собраниях нам внушали, насколько важна победа над клубом из франкистской Испании, и я, наконец, не выдержал и сказал: «Хватит! Мы не хуже вас понимаем, что должны выиграть, оставьте нас в покое».
И в этом жизненно важном для нас матче мы в борьбе одолели «Реал», и, что удивительно, отыграли ровно те же самые 17 очков! А третий матч финальной серии мы очень легко выиграли: видимо, «Реал» «сломался» психологически. Кубок европейских чемпионов отправился в СССР! Очень горжусь этой победой, наверное, она главная в моей жизни.
Никаких необыкновенных празднований не было, победы ЦСКА, даже на высоком уровне, рассматривались как норма. Помню, маршал Гречко, наш болельщик номер 1, пришел в клуб, поздравил, руки пожал. И еще по 300 долларов премиальных каждому выдали. Нам не платили заоблачных гонораров, за победы и медали не носили на руках, но это был Советский Союз. Мы зарабатывали немного: что такое зарплата в 200 долларов в месяц? Правда, по сравнению с остальными советскими гражданами, это было немало, но разве мы могли проигрывать? Нет, мы играли и выигрывали.
Знаю, что ЦСКА в январе проиграл «Реалу» на выезде, и мне грустно и даже стыдно, ведь это моя команда, болею за нее, хочу, чтобы она хорошо выступала, ведь сейчас для баскетболистов созданы все условия. В предстоящем матче должен выиграть ЦСКА, ведь армейцы играют дома, перед своими болельщиками. Не могу сомневаться в победе моей команды!
Владимир Андреев – о Сантьяго Бернабеу, Франко и испанке, убежавшей к Липсо
В 1968 году мы не принимали участия в Кубке европейских чемпионов из политических соображений. До 1969-го ЦСКА не побеждал «Реал» на выезде, хотя это касалось не только нашей команды – королевский клуб в принципе не уступал дома. В 60-х ЦСКА усиливался каждый сезон, но это не помогало.
В 1963-м пришлось нам с испанцами играть два финальных матча, на выезде и дома. В ответном, московском, благодаря двум атакам Бородина ЦСКА сумел отыграть 17 очков, которые уступил в гостях. Пришлось проводить третью встречу, в которой победа досталась нам. Мне очень нравилась игра Родригеса тогда, как по мне, он был лучшим первым номером Европы.
Тогда у СССР и Испании не было дипломатических отношений и посольств соответственно. Мы прилетали в Испанию по рекомендации Франции. Сначала летели во Францию, жили там три дня, получали визу – и далее, в Барселону. Только так. Выходило, французская сторона за нас ручалась. В 1969-м выиграли впервые у «Реала». При том что в ЦСКА тогда была смена поколений – еще не пришел Жармухамедов, Вольнов был не тот, что в былые годы. ЦСКА в тот момент не обладал выдающимся ростером. В центре надежда была только на меня. Попросту некому было меня заменить. Играл 50 минут, висел на четырех фолах. Тренер кричал: «Володя, не фоли!».
Нашу команду в Испании встречали чуть ли не всем городом, очень много помню камер и корреспондентов. В Мадриде мы были не один день, для нас устраивали экскурсии, шикарный прием был. Сам Сантьяго Бернабеу (легендарный президент «Реала». – прим.) относился к нам блестяще. Все настолько продуманно было, что нечего и сказать. Дарили фирменные часы «Реала» на память о встречах. Водили на корриду – отдельная история, приехать туда и не увидеть это – зря скатался, считай. Мы мечтали там побывать, хотя у меня впечатление осталось не такое хорошее, как у коренных жителей. Как-то жалко все-таки было бычков. Особенно когда в конце их волокли уже беспомощных. Зато было, что дома рассказать, отвечали всегда: «Да-да, все видели».
В тот год, когда мы выиграли Кубок чемпионов в Барселоне, Гомельский выступал, кроме прочего, еще и начальником команды. Бернабеу после того финала приглашал Александра Яковлевича, меня и Алачачяна к себе в резиденцию в гости. Разговоры тогда, конечно, шли о победе ЦСКА, но все дипломатично очень. Сантьяго говорил о том, как хорошо мы играли, что сила была на нашей стороне. Честно говоря, он не лукавил, матч был просто великолепный, очень зрелищный. У «Реала» все получалось, и у нас тоже все получалось, да еще и красиво! И везение тут не при чем.
После победы испанские болельщики устраивали нам овации. Мы осознавали, что с 1936-го по 60-е в Испании практически не было русских, они нам сами говорили. Ведь это время после фашистского режима. Франко был еще жив. Более того, он был на игре!
На трибунах ощущалась симпатия к нам, мы тогда не понимали до конца, что у каталонцев с Мадридом свои отношения. Не нам было судить. Но то, что за нас болели, чувствовалось с дыханием трибун. Позже узнал, что Хуан-Антонио Самаранч тоже присутствовал на победной игре. Тогда, конечно, спортивный мир его не знал еще. Начинал он как посол.
Болельщики пытались дарить подарки, но мы вели себя очень сдержанно. Нас предупреждали – нельзя принимать презенты, чтоб не попасться на провокацию. Да и если бы я принимал все подарки за спортивную карьеру, жил бы сейчас припеваючи. Подарки везли только домой. Тогда для нас все было в новинку. Например, привез оттуда опаловый кофейный сервиз, который восхищал всех, друзья и родные приходили на него смотреть.
После финала творилось много чего. Традиционный послеигровой банкет устраивали испанцы. Ко мне подошла обворожительная испанка, невероятной красоты девушка, одетая по моде, и пригласила меня на танец. Я же после тяжелейшей игры едва мог пошевелиться… извинился, ответил, что не могу. Она тогда начала меня умолять и опустилась на колено! Попросил Яака Липсо потанцевать с ней. До сих пор жалею! Мне казалось, что красивая девушка просто хочет потанцевать с русским человеком, вот, пожалуйста – какой красивый и элегантный Яак Липсо. Он тоже не растерялся, подскочил: «Давай-давай, конечно!»
До и после матчей в редкие свободные минуты между тренировками удавалось пообщаться немного с Эмилиано Родригесом и Клиффордом Лайком. Клиффорд в то время только женился, жена у него была Мисс Европа – истинная красавица, он познакомил нас, конечно, она оставила сильное и приятное впечатление. Я ведь был одним из первых в СССР рослых баскетболистов – 215 см. А наш народ не всегда адекватно реагировал на таких гигантов, как я. Испанцы – ребята не такие рослые. Но, тем не менее, внимание и уважение было колоссальное. Как раз меня и удивляло, как жена Клиффорда общалась со мной.
Анатолий Астахов – об «испанских» русских, соболях и битве «пазика» против «Мерседеса»
При живом Франко нас впервые выпустили играть с испанцами. В аэропорту встречала большая делегация во главе с Бернабеу, приятно было его присутствие. Мы искали наш багаж после прилета. Сантьяго лично говорил, не беспокойтесь ни о чем, он будет уже в гостинице. На таможне тоже паспорта просто в стопку сложили и прошли. Мы недоумевали: вроде при фашистском режиме, а так просто идем.
Во времена моего детства и юности многие испанские беженцы жили в России. Некоторых знал и дружил с ними. Они женились на русских, позже вернулись на Родину. По приезду в гостиницу, помню, была целая демонстрация тех самых испанцев с женами – пришли пообщаться с нами, рассказывали, как живут в Барселоне. Среди этих людей встретил своего московского друга, он приглашал меня домой показать, как живет – все устроены, работали.
На тренировках ЦСКА всегда был полный зал, вход только по билетам. Испания не видела русских с 30-х годов, поэтому все рвались к нам. Игровые моменты вызывали сомнения: судьям выдавали суточные больше, чем нужно, полы скользили на арене. Мы спорили, почему нам не выдавали канифоль, как другим.
Премиальные за победу были как на чемпионате Европы, но мы тогда играли больше сердцем, чем головой. В том смысле, что цифры никто в расчет не брал, отстоять честь страны и клуба было важнее. Уверен, что и сейчас многие к делу относятся также.
Испанцы встречали очень тепло, играли в 69-м году в Барселоне, поэтому болели ребята на трибунах и за нас. Особенно когда Володя Андреев блок-шот за блок-шотом ставил игрокам «Реала». Испанцы снова в атаку, Андреев опять смахивает – трибуны ревели! Однажды привезли нам статистику ФИБА, оказалось, что я больше всех матчей провел в Кубке чемпионов, средняя результативность – 13-15 очков. Помню, Едешко еще удивлялся, как так. Победы над «Реалом» всегда были зрелищными и важными для нас и болельщиков. От нас ждали только побед, иначе беседы проводили с командой, ходили на политзанятия, Белова просили усы сбрить.
В Москву Бернабеу прилетел с супругой. Водил ее в магазин «Березка», покупал соболя. Мороз был, им предоставили автобус, за рулем сидел наш водитель дядя Миша в ушанке, вез от гостиницы «Россия» до ЦСКА полтора часа. Они замерзли, в новом автобусе быстро ездить нельзя – стоял ограничитель скорости. Гости не понимали этого, конечно. Нас-то в Испании встречал «Мерседес» последней модели. С нами тогда полетел политработник, который отвечал за нас, контролировал каждый шаг. Каждый раз выходя из иномарки, хлопал дверью, будто это ПАЗик. Водитель-испанец приходил в ужас, показывал, что дверь и сама может закрыться, без особых усилий. Насколько разные мы были…
На паркете все работали от души, бились за клуб и страну, зато вне игры дружили с испанцами, поддерживали теплые отношения. Кульков и Родригес были чуть не лучшими друзьями в то время, общались, с днями рождения поздравляли, подарки друг другу привозили. Лайк с нашими ребятами высокими дружил.
Программу в Испании Сантьяго Бернабеу нам устраивал на редкость привлекательную – коррида, музеи, рыбные рестораны, футбольный матч «Реала», ночной ресторан после игры – цыгане и кастаньеты. Прием на высшем уровне.
У меня в этом году 55 лет в ЦСКА. Лучшая награда для нас сейчас – это память, то, что нас вспоминают. Это очень приятно.
Арменак Алачачян – о числе «17», трехстах долларах и «спасибо» от маршала
На первую гостевую игру в Кубке европейских чемпионов в 1963 году меня не выпускали из страны. В ответном матче, который проходил дома, я играл, но вот на третий поединок, вновь за рубежом меня опять «органы», то есть, КГБ, не пускают. Наконец, четвертая игра, мы должны, наконец, встретиться с «Реалом» в Испании. Тогдашний министр обороны Гречко вызывает нашего тренера Алексеева и говорит: «Делай, что хочешь, но у этой команды ты должен выиграть». Алексеев отвечает: «Алачачян невыездной, а без него не выиграть». Гречко в недоумении: «Почему Алачачяна не выпускают за границу? Нет-нет, Алачачян должен ехать».
«Реал» тогда был очень сильной, крепкой командой, страстно желавшей нас обыграть. Особенно хороша была пара американских легионеров – Берджес и Лайк, королевский клуб на расходы не скупился, мог себе позволить неслыханную по тем временам роскошь – подписать игроков из-за океана. Первый, выездной матч для нас складывался тяжело, даже драматично. В нападении мало что получалось, например, под жесточайшим прессингом мы иногда не могли даже перейти на половину соперника. Печально, но проигрыш в 17 очков в Мадриде был закономерен. Как думаете, в баскетболе легко отыграть 17 очков? Это же не шутка, к тому же ЦСКА никогда не проигрывал 17 очков. Тогда, полвека назад, мало кто верил, что нам удастся отыграть в Москве такую гигантскую по баскетбольным меркам разницу в счете. Скажу такую вещь: большинство наших ребят из команды не думали, что получится. И единственным, кто был уверен, что наша команда способна на такой впечатляющий comeback, был я. Почему? Я читал французские газеты, и из них узнал, что «Реал» – это домашняя команда, замечательно выступающая у себя, и неважно играющая в гостях, поэтому было вполне по силам обыграть их в Москве.
На Родине на бесконечных собраниях нам внушали, насколько важна победа над клубом из франкистской Испании, и я, наконец, не выдержал и сказал: «Хватит! Мы не хуже вас понимаем, что должны выиграть, оставьте нас в покое».
И в этом жизненно важном для нас матче мы в борьбе одолели «Реал», и, что удивительно, отыграли ровно те же самые 17 очков! А третий матч финальной серии мы очень легко выиграли: видимо, «Реал» «сломался» психологически. Кубок европейских чемпионов отправился в СССР! Очень горжусь этой победой, наверное, она главная в моей жизни.
Никаких необыкновенных празднований не было, победы ЦСКА, даже на высоком уровне, рассматривались как норма. Помню, маршал Гречко, наш болельщик номер 1, пришел в клуб, поздравил, руки пожал. И еще по 300 долларов премиальных каждому выдали. Нам не платили заоблачных гонораров, за победы и медали не носили на руках, но это был Советский Союз. Мы зарабатывали немного: что такое зарплата в 200 долларов в месяц? Правда, по сравнению с остальными советскими гражданами, это было немало, но разве мы могли проигрывать? Нет, мы играли и выигрывали.
Знаю, что ЦСКА в январе проиграл «Реалу» на выезде, и мне грустно и даже стыдно, ведь это моя команда, болею за нее, хочу, чтобы она хорошо выступала, ведь сейчас для баскетболистов созданы все условия. В предстоящем матче должен выиграть ЦСКА, ведь армейцы играют дома, перед своими болельщиками. Не могу сомневаться в победе моей команды!
29 марта 20:51
Честь и хвала Великим!
29 марта 16:53
Слава ветеранам ЦСКА,УРААА !!!
